- Вы осознанно выбрали свою профессию?

-  Да, я с детства мечтала стать медсестрой. В медицинском училище, которое я когда-то закончила, нам, конечно, рассказывали о первой сестре милосердия Флоренс Найтингел, которая подалась в сиделки и стала в результате основательницей профессии.  До нее  за больными ухаживали случайные люди.

Эта удивительная женщина ухаживала за больными в лондонских больницах, позже она создала первые отряды сестер милосердия, которые лечили раненых во время Крымской войны. В медучилище милосердие было теоретическое, факультативное. Мне всегда казалось, что понятия сестра милосердия и медсестра какие-то неродственные.

- Тогда вопрос: почему?

- Медсестре не надо ни с кем церемониться, если сказать проще. Ей гораздо важнее процедурная часть:  сделать укол, поставить градусник, дать нужное лекарство, после чего, заполнить документацию. Вот, например, лежит в отделении тяжелый больной, кто повернет его, кто ему перестелет постель, попить даст, в конце концов?

Считалось, что это дело сестры по уходу (она же младшая медсестра). Но на деле – была санитарка, которой надо успеть и еду привезти, и белье поменять, и полы помыть. Хорошо, если есть родственники, а если их нет? Если нет – медсестра будет обрабатывать пролежни.

На больничном одре человеку очень важно, чтобы кто-то подошел, сказал слово доброе. Если больного не подбадривать, может развиться  госпитализм. Вспоминаю шестилетнего Сашу, который несколько месяцев пролежал в отделении, где я работала. Мама к нему ходила очень редко. И только мамочки, лежащие вместе со своими детьми, проявляли заботу о мальчике: утешали, угощали, купали, рассказывали сказки... А через несколько недель больничной жизни ласковый и тихий ребенок стал выходить по ночам в коридор и кричать, что есть силы, ставя на ноги все отделение. Мы все чувствовали себя виноватыми перед маленьким Сашей. Почему-то тогда эти проблемы казались неразрешимыми. Да, с нашей стороны было какое-то участие, но настоящего милосердия, любви не было к больным. Просто была работа, которую надо выполнять…

- Где Вы впервые встретили настоящие милосердие?

-  Здесь, в Москве, на службе в Свято-Димитровском храме. Сестры милосердия - взрослые женщины и совсем молодые девочки - благоговейно молились. Не могу точно передать, но что-то такое было в их лицах, отчего сразу становилось понятно, что эта вот странная старомодная повязка-плат на голове с красным крестом - для них особое служение (предназначение). Я заворожено смотрела в эти одухотворенные лица и не могла оторваться… Самой хотелось внутренне преобразится… Поэтому я неделю работала вместе с ними, ухаживая за тяжелобольными в больнице святителя Алексия.


- Удалось почувствовать разницу между сестрой милосердия и обычной медсестрой?

-  Вы знаете, очень большая разница во всем. Ленинский проспект, за ажурной оградой тихий парк, столетние корпуса со стрельчатыми окнами, купола церквей. Это – церковная больница, она в Москве одна. Людям, пришедшим сюда в первый раз и тем, кого привезли в больницу на «скорой», непросто бывает сориентироваться. «Какая странная больница» – удивляются они, оглядываясь по сторонам. На стенах повсюду иконы. В холле и на посту сестры душеспасительные книжечки.

Привыкала ухаживать за чужими пожилыми людьми. Ох, и не просто это… Я приглядывалась к сестрам, пыталась понять: почему им все так легко дается? Как это можно обнять постороннею старушку? А та светится от счастья, что к ней такое НЕРАВНОДУШИЕ. Что надо старому одинокому человеку? Что может буквально поднять его, окрылить? Конечно же, ЛЮБОВЬ НЕЛИЦЕМЕРНАЯ.  А Сестра- утешительница еще совсем девчонка. Живая ВЕРА только может научить истинной любви. Сестры милосердия каждый день тяжелых больных моют, перекладывают, меняют постель. Люди попадаются и скандальные, и капризные, а ЛЮБОВЬ не ищет своего… все покрывает.

- И Вам это открылось за одну неделю?

- Да, вот как милостив к нам Господь! Вера меняет сознание. Человек начинает прозревать: видеть то, что раньше не видел, и закрывать глаза на то, что раньше раздражало. А еще – появляется надежда. Начинаешь понимать, что болезнь, это, может быть, специальное время, чтобы побыть с Богом. Верующие пациенты как-то смиренно и кротко произносят: «Вот, Господь посетил».

Для тех, кто понимает, что такое вера, для кого вера это не просто слово, существует еще один уровень. Ведь батюшка, приходящий в больницу, отнюдь не психолог, не психотерапевт. У него другие функции. Бывает, что после исповеди и причастия люди выздоравливают. Почему и в каких случаях это бывает? Можно предположить, что именно тогда, когда человеку удается что-то в себе изменить и стать ближе к Богу. Выздороветь, все же не есть основная задача, главное – душу спасти, хотя такая постановка вопроса для многих людей неприемлема. Об этом я думала, когда работала в палатах вместе с сестрами милосердия.

Признаюсь, поначалу я относилась к своим подопечным несколько свысока – ну что мне может сказать 90-летняя бабушка, у нее давно маразм, наверное, вот сейчас я ей каши дам и пусть спит. Как-то так я и рассуждала, пока не я увидела лица этих людей после причастия. Где-то здесь слова кончаются. Скажу только, что не знаю, и кому было нужней – вот этой бабушек пара ложек каши из моих рук, или мне – ее слова и взгляд. Помощь больным, как способ спасти собственную душу – давняя православная традиция, это действительно сильное средство.


Записала Елизавета Исаенко