Акафистная «контрреформа»?: Священный Синод взялся за наведение порядка в церковном гимнотворчестве
14 мая на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви было принято постановление об использовании акафистов в церковной богослужебной и молитвенной жизни
«Радуйся, радуйся! А чему радоваться?» — этот давний церковный анекдот, рассказ о том, как одна ворчливая старушка отреагировала на чтение в храме акафиста, вспомнился сразу после выхода постановлений Священного Синода Русской Церкви, заседание которого состоялось в мае. Одно из принятых Синодальных решений стало «контрреформой», если не самой настоящей «контрреволюцией», призванной положить конец вольному гимнотворчеству, широко распространившемуся именно в сфере составления акафистов — молитвенных текстов, содержащих многочисленные восхваления, начинающиеся со слова «радуйся».
История составления акафистов уходит корнями в византийскую древность и связана с праздником Похвалы Пресвятой Богородицы. Так, самым первым из акафистов стал написанный в Константинополе в VI столетии от Рождества Христова Великий акафист, в частности, включающий такие глубокие строки, посвящённые Божией Матери: «Радуйся, честный венче царей благочестивых; радуйся, честная похвало иереев благоговейных. Радуйся, Церкве непоколебимый столпе. Радуйся, Царствия нерушимая стено. Радуйся, Еюже воздвижутся победы. Радуйся, Еюже низпадают врази. Радуйся, тела моего врачевание. Радуйся, души моея спасение. Радуйся, Невесто неневестная...»
Икона праздника Похвала Пресвятой Богородицы (Субботы Акафиста)
Несмотря на древность этого текста, переведённого на церковнославянский язык Святителем Феофилактом Болгарским не позднее 916 года от Рождества Христова, его смысл несложно понять и современному русскому человеку. И именно простота и доступность для восприятия неискушёнными в богословии мирянами постепенно сделала акафисты одними из любимых текстов в церковном гимнотворчестве.
К сожалению, после церковного раскола XVII века (отпадения старообрядцев от Православия – прим. ред.) подобное творчество стало предметом многочисленных профанаций, а потому, помимо целого ряда богословски и поэтически глубоких акафистных песнопений, составленных в том числе и некоторыми святыми Русской Церкви, появились бездарные, а порой и откровенно глупые акафисты (и как итог — многочисленные пародийные псевдоакафисты, составленные семинаристами-острословами).
Одним из примеров безалаберного (хотя и не откровенно кощунственного) акафистного стихоплётства стали известные в церковных кругах строки, посвящённые святому, о котором в житийной литературе сохранилось лишь то, что он жил отшельником на острове: «Радуйся, на острове живый; радуйся, рыбу ловивый; радуйся, кашу варивый, великий чудотворче...»
К сожалению, подобный пример не единичен, но и это было бы лишь полбеды, если бы такие акафисты не стали всё активнее и активнее проникать не только в келейную (домашнюю) молитвенную практику, но и в практику богослужебную, порой в нарушение церковного Устава (Типикона), заменяя уставные богослужебные фрагменты.
В частности, акафисты стали петь во время Всенощного бдения, подменяя ими издревле установленное чтение кафизм (псалмов). Вот что об этом рассказал «Царьграду» один из ведущих церковных специалистов по этому вопросу, соавтор документа «Акафист в молитвенной жизни Церкви», член Комиссии Межсоборного присутствия по богослужению и церковному искусству, священник Максим Плякин: «Это не просто нарушение церковного Устава, поскольку Священное Писание, частью которого является Псалтирь, и новонаписанные акафисты — это крайне несопоставимые тексты. И то, что их используют как равнозначащие замены, неправильно. И именно это стало одной из основных побудительных причин принятых Синодальных постановлений, призванных навести порядок в богослужебной практике».
Но постановление Священного Синода было бы половинчатым, если бы регулировало только порядок исполнения акафистов за богослужениями, а потому основные тезисы решений можно разделить на две части. Первая касается непосредственно богослужебного порядка: «... Употребление акафистов в общественном богослужении до сих пор не имеет уставной регламентации... Акафисты могут использоваться только в дополнение к основным частям богослужения, а не в замену им... Тексты акафистов следует использовать преимущественно вне богослужебных последований, входящих в состав суточного круга... Не рекомендовать совершение акафистов после Божественной литургии, а также в период Святой Четыредесятницы, за исключением утрени субботы пятой седмицы...»
Вторая же относится к некоей регламентации богослужебной жизни: «Напомнить епархиальным Преосвященным, игуменам (игумениям) монастырей и настоятелям приходов и подворий о недопустимости использования текстов акафистов, не утверждённых Священным Синодом или не входящих в состав официальных изданий...».
Однако, известна и такая церковная практика народного прославления святых – когда еще до соборной канонизации народ и духовенство стекается на могилку подвижника благочестия и с верой обращается к нему в келейных молитвах, в том числе в форме акафиста составленных (что не воспрещается Типиконом). Поэтому хочется надеяться, что новые синодальные поправки будут распространяться с учетом и этой благочестивой традиции.
...Возвращаясь к самому началу этого текста, хочется перефразировать упомянутый анекдот: «Радуйся, радуйся! Ведь есть чему радоваться!»
____________________
См.также:
<-назад в раздел