В патриотических СМИ вновь зазвучало имя священномученика Гермогена Тобольского. 

Некоторые авторы, специализирующиеся на истории России начала ХХ века, упоминают его в своих работах. Например, О. Платонов в книге «Война с внутренним врагом» пишет: «В 1910 году возникает скандальная история с епископом Гермогеном и иеромонахом Илиодором, как выяснилось, прожженными аферистами и карьеристами». 

Другой писатель С.В. Фомин более снисходителен к епископу Гермогену. В интервью газете «Русский Вестник» он рассказывает о содержании своей новой книги: «Начинается она скандальным делом епископа Гермогена – иеромонаха Илиодора в январе 1912 года… 

«Уравнивать» Илиодора и Гермогена вообще, как пишет, например, А.Н. Варламов, автор последней, вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» книги о Г.Е. Распутине, разумеется, не стоит, но сравнивать (и даже «уравнивать»!) их реальные действия в 1907-1912 гг. не только вполне допустимо, но никак иначе поступить – если следовать фактам и истине – просто невозможно. Более того, деяния архиерея в этот период были более безответственны, более действенны, а потому более вредны, чем иеромонаха». 

Чтобы разобраться в ситуации, мы провели круглый стол на тему «Епископ Гермоген: мифы и реальность» с участием иеромонаха Гермогена Сафонова, историка Виктора Иванова и нашего постоянного сотрудника Никиты Белова.

Н. Белов:

Прежде чем говорить о епископе Гермогене, прошу Виктора дать историческую справку о нем. 

В. Иванов:

Священномученик Гермоген, в миру Георгий Ефремович Долганев, родился 25 апреля 1858 года в семье священника. Он окончил Одесское духовное училище, потом Одесскую семинарию и Новороссийский университет, а также Санкт-Петербургскую духовную академию. Духовным отцом его был иеросхимонах Евгений Святогорец. Несколько лет иеромонах Гермоген служил в Грузинском экзархате, а 14 февраля 1901 г. был хиротонисан во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. В 1903 г. он был назначен на Саратовскую кафедру, на которой прослужил до 1912 г. В 1912 г. епископ Гермоген в результате интриг церковных реформаторов, а также вследствие своей борьбы против Г.Е. Распутина был сослан в Жировицкий монастырь, а потом в 1915 г. в Николо-Угрешский монастырь. В 1918 г. он был поставлен епископом Тобольским. Преосвященный Гермоген один из немногих архиереев, который сохранил верность Государю Императору Николаю II. Его мученическая смерть предшествовала смерти Царской Семьи. Он был утоплен красными палачами в реке Туре. Его мощи были обретены нетленными и положены в гробнице святителя Иоанна Тобольского. Русская Православная Церковь причислила его к лику святых на Юбилейном соборе 2000 г.

Н. Белов:

Спасибо, Виктор. Теперь вопрос к отцу Гермогену. Батюшка, вы пострижены в честь священномученика Гермогена. Вы подробно изучали его житие. Что Вы можете добавить к словам нашего историка? 

О. Гермоген:

В 1907 г. ближневосточные актеры поставили клеветническую пьесу «Черные вороны», в которой поносили святого праведного Иоанна Кронштадтского. Епископ Гермоген обратился к председателю Совета министров П.А. Столыпину и добился запрета на постановку этого театрального кощунства над Праведником. Это достаточно яркий факт, свидетельствующий о священномученике Гермогене. 

В. Иванов:

Мне также хотелось бы привести еще некоторые, наиболее яркие эпизоды из его жизни. 

Во время революции 1905 г. владыка Гермоген наладил издание ежедневной православно-патриотической газеты «Братский листок», в которой разоблачал преступления мятежников и лживость их идеологии. То же он делал и в своих устных выступлениях. Благодаря его миссионерской деятельности, возник Саратовский отдел Союза Русской Народа. За все эти благодеяния революционеры поносили его в своих СМИ. В 1906 г. святой праведный Иоанн Кронштадтский прислал ему открытку, в которой уже тогда предрек ожидающую его мученическую кончину: «Вы в подвиге; Господь отверзает Небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас». 

О. Гермоген:

Когда решается какой-либо вопрос, православные в первую очередь должны обращаться к святым Отцам. Что святые Отцы говорят о епископе Гермогене? 

Перед смертью святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил, что за судьбу Православия он спокоен, зная, что епископы Гермоген и Серафим продолжат его дело, будут бороться за Православие. Вот выдержка из письма священномученика Серафима Чичагова к графине Софии Игнатьевой. Говоря о смерти святого праведного Иоанна Кронштадтского, он пишет: «Есть у меня последняя его икона, благословение предсмертное, которое он дал с удивительными словами: “Я могу умереть покойно теперь, ты и Гермоген будете продолжать мое дело, бороться за Православие!”» 

В 1908 г. Столыпин и ряд других политиков-октябристов пытались добиться его устранения с самостоятельной Саратовской кафедры. Они ходатайствовали перед святым Царем-Мучеником Николаем об этом. Государь ответил: «Преосвященного Гермогена нельзя трогать из Саратова!... Это редкий иерарх… у него прекрасная душа…». 

Священномученик Иоанн Восторгов хорошо знал Владыку и благоговел перед ним. Вот отрывок из его письма: «Я просто мучаюсь от невозможности и неумения в слове выразить Вам все пожелания Ваших друзей и почитателей, всю полноту нашей радости и любви к Вам. Но воистину, было у нас здесь (в Тифлисе – прим. ред.) ликование при известии о Вашем назначении (в самостоятельного епископа на Саратовскую кафедру – прим. ред.)… Так хорошо на сердце при духовном в эти минуты, как я пишу это письмо, общении с Вами… А как хочется увидеться… сбудутся ли мечты золотые о служении под Вашим крылом?» 

Здесь хотелось бы привести еще высказывания подвижников благочестия, которые ныне также широко известны и почитаемы православными христианами, хотя и не причислены пока к лику святых. Схиархиепископ Антоний (Абашидзе) в 1908 г. писал: «Сердечно приветствую с днем Ангела дорогого Владыку – ревнителя и поборника Веры, бдительного стража дома Божия, святой своей десницей заушающего бесстыжих почитателей осатаневшего яснополянского Льва и всех врагов Святой Руси и слуг древнего змия – иудеев, масонов, социалистов. Многая лета здравствуй неустрашимый святитель Христов во славу Божию на пользу могучей России». 

Любил владыку Гермогена и священномученик Герман (Вольский), архиепископ Никон (Рождественский), идеолог монархического движения Лев Тихомиров, основатель Союза Русского Народа Александр Дубровин и многих другие угодники Божии, подвижники благочестия и деятели  православно-патриотического и монархического движения. Из этих высказываний видно, что священномученик Гермоген не был ни «прожженным аферистом и карьеристом», как опрометчиво его называет писатель Платонов, ни «безответственным и вредным», как утверждает писатель Фомин. Это был один из лучших иерархов своего времени. 

Н. Белов:

С чем же связаны высказывания С. Фомина, О. Платонова и некоторых других писателей-патриотов, поносящих и клевещущих на священномученика Гермогена?

В. Иванов:

Эти писатели пытаются оправдать, показать истинный святой облик старца и мученика за Христа Григория Ефимовича Распутина. А поскольку владыка Гермоген открыто боролся с ним, то в своих работах они его не щадят.

О. Гермоген:

Действительно, преосвященный Гермоген был лично знаком со старцем Григорием и сначала верил ему. Но потом под влиянием близких к нему людей, а также по ряду других причин изменил к нему свое отношение и начал активную борьбу с ним. Однако впоследствии он осознал свою ошибку, покаялся и примирился со старцем Григорием.

В. Иванов:

Вот что об этом Святитель рассказал некоему Соловьеву, зятю старца Григория, который был женат на его дочери Матроне, в Тобольске в 1918 г.: 

«Ты отлично знаешь историю моих отношений с покойным Григорием! Я его любил и верил в него, вернее, в его миссию внести что-то новое в жизнь России, что должно было укрепить ослабевшие связи между Царем и народом на пользу и благо последнего! Но его самовольное отступление от нашей программы, противоположный моему путь, по которому он пошел, его нападки на аристократию и на таких людей как Великий Князь Николай Николаевич, которых я всегда считал опорой Трона, заставило вначале меня отвернуться от него, а затем, видя его усилившееся влияние при Дворе и учитывая, что при этом его идеи будут еще вредоноснее, я начал энергичную компанию против него. В азарте этой борьбы я многого не замечал. Я не видел, например, что моя борьба усиливает вредные элементы среди оппозиции Государственной Думы. Я не видел, что словно сатана, искушавший Христа, вокруг меня вертится, неустанно внушая мне ненависть, упорство и злобу, это подлинно презренное существо Илиодор! Результаты ты помнишь? Громкий скандал: я побежден и отправлен в ссылку в Жировицкий монастырь, где, когда волнения улеглись и я обрел возможность спокойно размышлять, я с ужасом увидел итог моего выступления: борясь за Трон, я своей борьбой только скомпрометировал его лишний раз! Сколько мук и терзаний пережил я потом! И вот 1916 год, декабрь месяц, и Григорий убит!»

Далее владыка Гермоген рассказал, как ему явился старец Григорий. В тот день он отслужил Литургию, пошел в свою келью и начал читать свежие газеты. Там было объявление о смерти старца Григория. «Я невольно подумал, - вспоминал Владыка, - вот он гнал меня, и из-за него я нахожусь сейчас на положении ссыльного, но возмездие было близко, и кара Божия обрушилась на него и он убит!» Вдруг, я никогда не забуду этого момента, я ясно услышал громкий голос Григория за спиной: «Чему радовался?.. Не радоваться надо, а плакать надо! Посмотри, что надвигается!» Старец Гриогрий показал ему надвигающуюся революцию. Вечером того же дня преосвященный Гермоген отслужил панихиду о упокоении старца Григория, духовно примирившись с ним. 

Таким образом, священномученик Гермоген примирился с мучеником Григорием, а также и с Государем; они испросили друг у друга прощение в Тобольске перед мученической смертью обоих. 

Н. Белов:

Писатели Фоменко и Платонов тоже говорят об этом Илиодре, упомянутом в рассказе сщмч. Гермогена. Кто он? 

В. Иванов:

Иеромонах Илиодор (Труфанов) закончил Петербургскую Духовную академию, где его духовным наставником был будущий новый затворник архиепископ Феофан. По его же ходатайству он попал к епископу Гермогену. Сначала он ревностно служил и мужественно боролся против революционеров и прочих врагов Бога, Царя и России. Но потом, подобно владыке Диомиду (Дзюбану), не выдержал гонений за свою борьбу и пал: потерял веру, сложил с себя сан, женился. Потом эмигрировал и окончил жизнь еретиком-баптистом.

Н. Белов:

Вы сравнили Илиодора с владыкой Диомидом, но ведь бывший епископ Диомид в первых своих обращениях все правильно говорил, только плохо, что он ушел в раскол. 

В. Иванов:

Так и Илиодор все правильно поначалу говорил. Кстати, если сравнить его проповеди царицынского периода с писаниями Фоменко и Платонова, то практически они близки по духу. В них Илиодор обличает те же самые темные силы, которые обличают в своих трудах эти писатели-патриоты. Но плохо то, что он не выдержал гонений. А гнали его государственные чиновники, которые, как сейчас уже известно, многие были «вольными каменщиками» (масонами) и пользовались своим служебным положением для борьбы с монархистами, лицемерно выступая от имени Царя. В глазах Илиодора его гнал Царь. Этим объясняется его последующая клевета на Царскую Семью. Таким образом, масоны подставили Царя, стравили, по сути, двух единомышленников. Конечно, в любом случае Труфанов не имел права так поступать, даже если его несправедливо наказали. Надо было потерпеть. 

О. Гермоген:

В заключение хотелось бы привести слова великого нашего современника. Одна из духовных дочерей спросила старца Николая (Гурьянова):

- Отче! Как понять отношение к старцу Григорию (Распутину) духоносного Владыки Феофана Полтавского, который считал, что Распутин был праведником, а потом пал?

- Владыка Феофан немного заблудился, запутался, поверил клевете и грязи, поэтому и гнал Распутина, не понимал. Но это бывает так, по попущению Божию… Помнишь, как юродивые Дивеевские гоняли друг друга... Пойди, разберись с этими блаженными!.. А владыке Феофану Бог потом открыл, что он заблуждался насчет Григория и он покаялся. Оба ведь молитвенники были какие!» 

Слова старца Николая о владыке Феофане в полной мере относятся и к священномученику Гермогену, которого больше всех современных ему архиереев любил преосвященный Феофан. Вот пример безстрастного отношения к святым угодникам Божиим. А писателям С. Фомину, О. Платонову, которых я уважаю за их патриотическую деятельность, и прочим патриотам желаю осторожности в слове и мудрости Божией, подобной той, какую имел старец Николай. Нельзя поносить Угодников Божиих. Господь может за это сурово наказать.