Близость пермского Министерства образования по духу, кадрам и идеологии «иностранным агентам» может быть истинной причиной скандального увольнения боевого офицера с должности руководителя краевого центра военно-патриотического воспитания.

Ещё недавно пермские патриоты недоумевали из-за абсурдного увольнения министром образования Раисой Кассиной полковника Николая Лобанова с должности руководителя Пермского краевого центра военно-патриотического воспитания. При Лобанове за полтора года Центр кратно повысил свою эффективность, но офицер спецназа лично рекомендованный заместителем председателя комитета по обороне и безопасности Совета Федерации Францем Клинцевичем, без объяснения причин 7 июля был уволен. После чего, по сообщениям сотрудников, министерство начало проверку с пристрастием – причину для увольнения чиновники начали подыскивать лишь тогда, когда кадровое решение стало резонансным.

Вероятной причиной отставки можно считать политико-идеологическую несовместимость офицера спецназа, рисковавшего жизнью в борьбе с терроризмом на Северном Кавказе, с пермским минобрнауки. Лобанов ставил своей целью воспитание молодежи в традициях русской воинской славы, привлекая в качестве педагогов в том числе участников боевых действий, имеющих правительственные награды. Однако руководящее ведомство в Пермском крае славится любовью к методикам воспитания в духе европейской толерантности и покаяния за советский период истории.

Проблемы Пермского краевого центра военно-патриотического воспитания начались после смены в 2017 году руководства края и передачи центра в ведение министерства образования. Как сообщили сотрудники Центра, главой отдела дополнительного образования и воспитания Министерства образования и науки Пермского края Дмитрием Жадаевым, было заявлено, что деятельность по организации военных сборов старшеклассников, которую проводит центр, могут осуществлять самые разные структуры, а не только профильная государственная организация. Одну из таких структур, получавшую контракты на проведение учебных сборов, возглавляет бывший подчиненный Жадаева – Владимир Елагин, к деятельности которого имеет претензии контрольно-счетная палата. Характерно, что деятельность таких организаций, как «Пластун» Владимира Елагина, подвергалась критике Николаем Лобановым и его командой за непрофессионализм.

Дмитрий Жадаев, который, по сути, и курирует направление патриотического воспитания в министерстве, является выходцем из «Центра гражданского образования», признанного в 2016 году «иностранным агентом». Именно этот Центр является автором скандальной методички о репрессиях, запрещённой Роскмонадзором для изучения детям. Там Дмитрий Жадаев официально работал методистом и за его авторством на сайте «Центра гражданского образования» размещены несколько пособий. Одни из них посвящены пресловутой теме репрессий, а вот другие – очень модной толерантности. И к этой продукции методиста поставленного курировать патриотизм в пермском Минобре, стоит присмотреться повнимательнее.


Дмитрий Жадаев является одним из соавторов сборника методических материалов «Толерантность: теоретические подходы и методики обучения основам толерантного поведения». Сначала в пособии сообщается, что толерантность – это «терпимое отношение к иным национальностям, расам, цвету кожи, полу (и – конечно же) сексуальной ориентации»…

Затем в одном из упражнений детям предлагается изучить «различия культурного восприятия действительности разными людьми, разных культур». Для этого им надо выслушать, а затем подробнейшим образом в группах обсудить некую историю, почему-то, опять же, завязанную на сексе. Процитируем этот рассказ, предназначенный детям:

«Эбигейль. История о грустной любви
Эбигейль любит Тома, который живет на другом берегу реки. Наводнение разрушило все мосты через реку, и из всех лодок осталась только одна. Эбигейль просит Синбада, владельца лодки, перевезти ее на другой берег. Синбад соглашается, но настаивает на том, чтобы Эбигейль за это провела одну ночь с ним. Эбигейль не знает, что делать. Она идет к своей матери и спрашивает, как ей выходить из сложившейся ситуации. Мать говорит, что она не хочет вмешиваться в личные дела Эбигейль. В отчаянии Эбигейль спит с Синбадом, и тот перевозит за это ее на другой берег. Эбигейль бежит к Тому, обнимает его и, раскаиваясь, говорит ему обо всем, что случилось. Том с силой отталкивает ее, и Эбигейль убегает. Недалеко от дома Тома Эбигейль встречает Джона, лучшего друга Тома. Она и ему рассказывает обо всем, что случилось. Джон избивает Тома за то, что тот сделал с Эбигейль, и уходит с ней».

Мало того, что сам рассказ абсолютно идиотичен, пошл и безсмыслен, – авторы пособия даже и не думают назвать аморальным поведение кого-либо из героев. Дети должны подробно обсудить измену Эбигейль и прийти к максимально «терпимым» выводам. Зачем вообще нужно разбирать вопрос «различия культурного восприятия» не на примерах из русской или мировой классической литературы, а на примере откровенной пошлятины, наспех написанной для зарубежного пособия и наспех же переведенной? Вероятно, неслучайно Минюст отнёс «Центр гражданского образования» к иностранным агентам – таковым центр является де-юре и всегда был де-факто.

В учебной игре «Богатые и бедные», в которой авторы предлагают поучаствовать детям, учитель во что бы то ни стало должен доказать, что «нельзя сделать всех одинаково богатыми. Вообще уравнять людей можно только в бедности, и только через насилие. Для этого необходимо разрушать семью, отношения наследования; вводить совместное производство, коллективное распределение продуктов. И богатые люди, и очень бедные являются меньшинством, к которому надо терпимо относиться». Строго говоря, перед нами методика идеологической обработки детей, нацеленной на внедрение в сознание ребенка догмы «справедливого неравенства».

Особую трудность для организатора игры, как пишут Жадаев со товарищи, представляют дружные классы, потому что ими, по всей видимости, ещё не освоена идеология толерантности: «в дружном классе дети могут провозгласить "коммуну". Необходимо продемонстрировать утопизм идеи "уравнительного счастья", показать, что община, если и гарантирует выживание, то на самом минимальном уровне и сдерживает развитие цивилизации».

К слову, община – это старинный русский способ коллективного производства в сельском хозяйстве, который только и позволял совместно выживать в суровых условиях российский природы. Именно общинный коллективизм способствовал выработке национального характера русского народа. Да и в современном мире полно коммун – например, те же израильские кибуцы, которые успешно развивают высокие технологии и имеют миллиардные обороты.

Особо интересна в подаче Жадаева и его коллег проблема «нетерпимости к асоциальным группам (лица без определенного места жительства, преступники, нищие попрошайки, наркоманы, алкоголики и др.)». Здесь рассказывается, что школьники должны научиться «формированию терпимого отношения к асоциальным группам».